В соответствии с п.1 ч.1, ч.2 ст. 140 и ст. 141 УПК РФ сообщаю, что мне была представлена копия заявления Генеральному прокурору РФ Чайке Ю.Я. от Стрижак Марины Григорьевны имеющей паспорт РФ ХХХХ ХХХХХХ, выданный ОВД Иркутской области 17.07.ХХХХХ с сообщением о том, что 02 октября 2006 г. с e-mail: svetlanik 14 @ RAMBLER. ru на свой e-mail: grigoria 88 @ mail. ru она получила переадресованное письмо следующего содержания:
«Всем последователям Григория Грабового! Мы нижеподписавшиеся объявляем Вам, что решением Шариатского суда и действующим законом кровной мести, Григорий Грабовой приговорен к смертной казни. Приговор будет приведен в исполнение в ближайшее время. Всего 21 подпись».
Такой же текст, который пришел на электронную почту к Стрижак М.Г. был получен с электронной почты моих сторонников и моего сайта. Полученное сообщение содержит признаки преступления предусмотренные статьей 119 УК РФ и сговор на совершение преступления признаки которого предусмотрены ст. 277 УК РФ. При расследовании в соответствии со ст. 73 УПК РФ заявляю о наличии обстоятельств возможность выявления которых в связи с текстом сообщения определяет лиц способствующих совершению преступления в виде угрозы ликвидацией. По событию сообщаю, что во время предъявления мне обвинения в соответствии со ст. 172 УПК РФ 09 июня 2006 г. около 18 ч. 45 минут в следственном изоляторе №2 ФСИН по адресу 111020, г. Москва, Лефортовский вал, д.5 стр.1 старший следователь СО прокуратуры ЦАО г.Москвы Бреев М.С. сказал мне в присутствии моего адвоката Токарева Е.В. следующее: «Зря Вы так спокойны. На суде Вы не выживете». Далее оперуполномоченный ОБОП ЦАО г.Москвы Ганеев Герман, который в момент произнесения этих слов находился возле Бреева М.С. 09 июня 2006 г. сказал мне: «Так что теперь Вы не станете Президентом России». Чтобы прервать такие реплики Бреева М.С. и Ганеева Г. я обратившись к адвокату Токареву Е.В. сказал: «Евгений Васильевич вспомните с звездной миссией света как говорят: «Сила скоро будет на нашей стороне». Старший следователь Бреев М.С. все-таки пояснил, что к прокурору приходили от потерпевших по моему уголовному делу с холодным оружием и показывали каким ножом они хотят за внедрение технологий неумирания и за мою Христианскую Веру во всеобщее воскрешение меня убивать. То есть по данным старшего следователя Бреева М.С. меня потерпевшие по моему уголовному делу или от имени потерпевших должны были планировать физически ликвидировать в начале суда по рассмотрению моего дела по существу. Но так как мое уголовное дело судьей Таганского районного суда г. Москвы Ивановой Е.А. 27 сентября 2006 года было возвращено на основании ст. 237 УПК РФ прокурору в связи с несостоятельностью и незаконностью предъявленного мне обвинительного заключения, и моей невиновностью, тогда понятен мотив того, что представителями стороны обвинения по моему уголовному делу мог быть организован шариатский суд над мной. Для того чтобы связать время начала рассмотрения моего уголовного дела по существу с информацией о планах по физической ликвидации меня. Так как по практике уголовного судопроизводства при возврате дела прокурору уголовное дело может не вернуться в суд если прокурор учтет доводы суда о необоснованности обвинения. И если заказчик уголовного преследования меня требовал от лиц формирующих обвинение против меня, чтобы информация о каких-либо действиях по физической ликвидации меня была публичной и связана со словом «суд», способ действий стороны обвинения по организации шариатского суда над мной тогда логичен. Тем более что открытые заказчики уголовного преследования меня действуют публично. Например, в передаче первого телеканала «Человек и закон», которая брала у меня интервью 28 сентября 2006г. в телеэфире 05 октября 2006г. в 22 часа 35 минут комментатор сказала: «Почти полтора года мы всем миром добивались того, чтобы этого божественного самозванца отправили за решетку. Уголовное дело возбудили, передали в суд и вдруг неожиданный поворот: отправили обратно в прокуратуру. Чем это может обернуться на самом деле предположить трудно. Вот и гадаем теперь выпустят не выпустят». Корреспондент газеты «Комсомольская правда» Ворсобин В.В., который выступает против меня в качестве потерпевшего по моему уголовному делу также опубликовал статью в газете «Комсомольская правда»: «Как я хотел посадить Грабового». Название статьи устанавливает побудительную причину поведения Ворсобина В.В. в отношении меня. Журналист газеты «Известия» Д.Соколов-Митрич по результатам публикации которого в газете «Известия» в отношении меня возбуждено уголовное дело дал интервью радио «Свобода». В этом интервью Д.Соколов-Митрич сказал, что если в результате его публикаций «подобных Грабовому станет хотя бы на 10% меньше», тогда он считает свою задачу выполненной. В ответ на это интервью для радио «Свобода» политическая партия «ДРУГГ» отправила заявление в прокуратуру РФ о том, что Д.Соколов-Митрич открыто и публично призывает к ликвидации моих последователей. В соответствии со ст. 73 УПК РФ указанные мной сведения и обстоятельства в совокупности образуют органическое целое; они взаимосвязаны и в определенной мере обуславливают, дополняют друг друга, позволяя выявить скрытых заказчиков уголовного преследования меня. В соответствии со ст.74 УПК РФ в качестве доказательств допускаются показания обвиняемого, потерпевшего, свидетеля подвергая которые анализу и синтезу, сопоставляя с другими имеющимися доказательствами, устанавливается, что действия старшего следователя Бреева М.С. по моему уголовному делу фактически представляют собой реализацию заказа против меня публично выраженного в СМИ и доказывают прямую и косвенную заинтересованность старшего следователя Бреева М.С. в исходе моего уголовного дела. Этот факт в преюдиции установлен Постановлением судьи Хамовнического суда г.Москвы Сучковым В.В. от 17 августа 2006 г. которым старший следователь Бреев М.С. был отведен на основании ст.61 УПК РФ по ходатайству адвоката Токарева Е.В. за то, что Бреев М.С. в его присутствии неоднократно высказывал негативное отношение ко мне и в связи с обстоятельствами по которым установлено, что Бреев М.С. заинтересован в исходе моего уголовного дела в неблагоприятном для меня варианте. В качестве неблагоприятного варианта можно рассматривать организацию шариатского суда над мной, так как вопреки утверждению Бреева М.С. после передачи в суд для рассмотрения дела по существу я выжил. В Постановлении от 27 сентября 2006 г. о возврате моего уголовного дела прокурору одним из оснований возврата было то, что старший следователь Бреев М.С. после его отвода от 17 августа 2006г. не имеет право составлять обвинительное заключение. Постановление Таганского суда г.Москвы по части касающейся Бреева М.С. от 27 сентября 2006 г. могло сделать невозможным дальнейшее участие старшего следователя прокуратуры ЦАО г.Москвы Бреева М.С. в производстве по моему уголовному делу. Тогда ведомый необходимостью выполнения задания одного из заказчиков уголовного преследования меня Бреев М.С. мог инициировать организацию другого суда над мной – шариатского. Почему именно шариатского суда можно объяснить тем, что когда я был арестован в ночь с 5 на 6 апреля 2006 г. оперуполномоченный ОБОП ЦАО г.Москвы Ганеев Герман подвел меня к своему столу, медленно вытащил передо мной пистолет, а затем положил его в ящик и показал на плакат за стулом где была фотография большого количества мусульман в Мекке и сказал: «Это мой мир. Он такой огромный». Так как Ганеев Герман слышал слова другого оперативника, что со мной придет расправляться следователь Бреев М.С. в качестве прокуратора Иудеи Понтия Пилата, то такое указание на плакат воспринималось как то, что мусульмане также участвуют в расправе над христианином. То есть оперативники ОБОП ЦАО г.Москвы могли иметь еще до ареста меня то, что под видом уголовного преследования готовится ликвидация меня. Сразу после задержания Ганеев Г. сообщил мне, что по оперативным данным ОБОП была возможна ликвидация меня и они предполагали, что могут не успеть задержать меня, но я каким-то образом выжил. При таких сведениях аналитически следует, что заказчик ставивший цель ликвидации меня без суда отменил заказ, а заказчик ставивший целью публично ликвидировать меня на суде допустил ошибку инициировав шариатский суд, чем обнаружился. После очной ставки в апреле 2006 г. Ганеев Г. в кабинете у Бреева М.С. сказал мне, что он подобрал много потерпевших кроме Ворсобина В.В. Следовательно подбор потерпевших производился специально. Потому что в моей почти ежедневной практике распространения своих семинаров-проповедей с 1992 года среди большого количества людей, а бывало в день и десятки людей и сотни были у меня на семинарах-проповедях, ни один человек не повысил на меня голос и ни одного раза даже не ругался со мной, и никогда не обвинял ни в чем. Сотни свидетелей с 1992 года, что на моих семинарах-проповедях всегда стояла тишина и все слушали мои семинары-проповеди. И когда мне Бреев М.С. заявил, что потерпевшие или их представители показывали прокурору холодное оружие которым хотят убивать меня, то совершенно ясно, что эти потерпевшие находятся под давление обстоятельств определенного вида. Этим я считаю так же можно объяснить отсутствие очных ставок с потерпевшими вопреки ходатайствам со стороны моей защиты. Таким образом Бреев М.С. и Ганеев Г. владеют информацией о заказчиках уголовного преследования меня с угрозами физической расправы. И заказчик развивает мусульманскую тему в отношении меня. Опять проявилась газета «Комсомольская правда», которая в выпуске 16 августа 2006 года опубликовала интервью Панарьина М. принявшего мусульманство, судебный процесс над которым по сообщениям в СМИ начался в Московском городском суде 24 октября 2006 года. По сообщениям в СМИ Панарьин М. признался в совершении террористических актов возле метро Рижская и метро Павелецкая в Москве, где погибло много людей. В интервью опубликованном 16 августа 2006 г. Панарьин М. сообщает, что был со мной в одной камере и негативно относится ко мне так как я прятал от него формулы расчетов по контртеррору на АЭС, противодействую убийствам и призываю к жизни. Технологии вечного развития не для него. Что характерно по данным прочитавших эту статью по сравнению со мной террорист признавшийся в умышленном убийстве беззащитных людей среди которых были и дети, представлен в несопоставимо лучшем виде. Эта точка зрения широко пропагандируется в СМИ, как например в газете «СМ-номер-один. №11» от 24 марта 2005 года в статье с заголовком «Сектанты хуже террористов». В связи с этим в новостях по REN-TV 30 сентября 2006 г. Дудиева С.П. говорит о том, что те кто считает, что то что я делаю защищая жизнь это плохо, а те кто убивает детей делает хорошо, пусть приезжают на кладбище в Беслан и посмотрят на все. Учитывая, что в соответствии с пунктом 2 статьи 33 Федерального закона № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», «отдельно от других подозреваемых и обвиняемых содержатся подозреваемые и обвиняемые в терроризме» можно сделать вывод, что сторона обвинения в нарушении Федерального закона № 103-ФЗ демонстрирует публично возможность беспрепятственного доступа ко мне со стороны террористов в следственный изолятор. Таким образом настоящими доказательствами установлено, что под видом уголовного преследования меня за якобы мошеннические действия на самом деле я стороной обвинения преследуюсь за Христианскую деятельность и при этом со стороны обвинения исходят угрозы моей ликвидации. В соответствии с данными фактами прошу установить наличие в списке из 21 подписи представителей стороны обвиняющей меня. Установить кто с холодным оружием по сведениям полученным Бреевым М.С. приходил к прокурору и говорил, что хочет физически ликвидировать меня. Кто этот прокурор о котором идет речь. Почему не были возбуждены уголовные дела по угрозам? Я считаю, что прокурор и следователь официально не реагируют на угрозы в отношении меня, так как в этом случае дело разваливается, что является доказательством о прокуроре и следователе ведущих производство по моему уголовному делу состоящим в том, что они заинтересованы в исходе моего уголовного дела и подлежат отводу. Следовательно в соответствии со ст. 75 УПК РФ полученные против меня доказательства относятся к недопустимым доказательствам (БВС РФ, 1994. № 8. С.4; 1995. № 6. С.7; 1996. № 8. С.10-11; 1998. № 2. С.11). Согласно закону недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ. В соответствии с этим недопустимые доказательства нельзя использовать для принятия любых процессуальных решений, в основе которых должны лежать доказательства (БВС РФ. 1998. №1. С.9-10). Недопустимо основывать обвинение на одних лишь показаниях и действиях заинтересованных в исходе дела лиц (БВС РСФСР. 1980. № 4. С.13). На основании изложенных в настоящем заявлении доказательств прошу в соответствии с п.1, п.2, ч.1 ст. 24 УПК РФ прекратить мое уголовное дело. В связи с тем, что подобные этому заявления были ранее моими сторонниками направлены в прокуратуру РФ просьба сообщить мне о них и о принятых решениях или постановлениях по заявлениям.

        10 ноября 2006 г.                                                        Грабовой Г.П.

Перевод на английский/ in English: Grabovoi_10th_November_2006.doc