В соответствии с п.3 ч.1 ст. 375 УПК РФ в настоящей Кассационной жалобе обжалуется определение Таганского районного суда г.Москвы от 08 апреля 2008 г.. Указанным определением оставлены без удовлетворения моё ходатайство о допуске к участию в деле наряду с адвокатами в качестве защитника моей жены Егеревой Е.Б., ходатайство адвоката Цыганенко М.И. об изменении в отношении меня меры пресечения на не связанную с содержанием под стражей и о прекращении уголовного дела в связи с отсутствием события и состава преступлений, на основании исследованных об этом в судебном заседании доказательств. Это определение от 08 апреля 2008 г. подлежит отмене на основании п.1 ч.1 ст. 379 УПК РФ в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в данном определении, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции; на основании п.2 ч.1 ст. 379 УПК РФ в связи с нарушением уголовно-процессуального закона; на основании п.3 ч.1 ст. 379 УПК РФ, так как неправильно применён уголовный закон на который сослался суд при вынесении определения.
Оставив без удовлетворения моё ходатайство о допуске в качестве защитника наряду с адвокатами моей жены Егеревой Е.Б. суд допустил следующие нарушения:
1) Верховный Суд РФ последовательно признаёт существенным нарушением уголовно-процессуального закона факт необеспечения обвиняемому права пригласить в качестве защитника близкого родственника наряду с адвокатами или защитника по своему выбору, считая такое неисполнение закона не только нарушением норм УПК РФ, но и статей 47, 48 Конституции РФ (БВС РФ, 1997. № 5. С.14). В части 2 статьи 50 УПК РФ (в ред. Федерального закона от 05.06.2007 г. № 87-ФЗ) прямо сформулированы требования, по которым по просьбе обвиняемого «участие защитника обеспечивается… судом». На судебном заседании установлено что адвокат, который был допущен следователем при допросе меня в качестве свидетеля и подозреваемого 06 апреля 2006 г., в качестве обвиняемого 07 апреля 2006 г., не имел со мной или с другими лицами по моему поручению или согласию соглашения по моей защите. Адвокат имеющий со мной соглашение не был допущен в качестве защитника при допросах сразу после задержания меня 06 апреля 2006 г. и 07 апреля 2006 г. в нарушение ч.1, 2 ст. 50 УПК РФ. То есть указанным определением от 08 апреля 2008 г. повторно по моему уголовному делу нарушается ч.1, 2 ст. 50 УПК РФ.
2) Верховным Судом РФ также установлено, что существенным нарушением закона являются не только факты необеспечения защитника по выбору на предварительном следствии и судом первой инстанции, но и в суде кассационной инстанции (БВС РФ. 2003. № 7. С. 12-13). Таким образом Таганский районный суд г.Москвы в нарушение уголовно-процессуального закона принял решение вместо суда кассационной инстанции. При этом следует учесть, что при кассационном обжаловании, часто не все допущенные к делу адвокаты участвуют в судебном заседании, поэтому участие моей жены Егеревой Е.Б. в качестве защитника на таких судебных заседаниях обусловлено частью 2 статьи 48 Конституции РФ.
Оставление без удовлетворения ходатайства адвоката Цыганенко М.И. об изменении мне меры пресечения на не связанную с содержанием под стражей привело к нарушениям закона состоящим в следующем:
3) Суд действовал за пределами установленными для ограничения прав и свобод личности ст. 55 Конституции РФ и УПК РФ. Не были приняты во внимание все уголовно-правовые характеристики деяния установленные на судебных заседаниях до 08 апреля 2008 г.. Суд не учёл отсутствие общественной опасности деяния, так как судебным следствием установлено, что я проводил религиозные семинары-проповеди. Судом также не учтено отсутствие моей вины в инкриминируемом мне преступлении так как отсутствует событие преступления, потому – что проводить семинары-проповеди разрешено статьями 28, 29 Конституции РФ. Это является обстоятельством, которое должно учитываться при решении вопроса о мере пресечения. Причём вести религиозную деятельность в соответствии со ст. 28 Конституции РФ разрешено даже в случае ограничения прав устанавливаемых статьями 55, 56 Конституции РФ. На основании ст. 55, 56 Конституции РФ за религиозную деятельность не содержат под стражей даже при введении чрезвычайного положения или других попадающих под действие этих статей обстоятельствах. В ч.3 ст. 56 Конституции РФ записано, что «не подлежат ограничению права и свободы предусмотренные статьями… 28 … Конституции Российской Федерации». Следовательно, вынесением определения от 08 апреля 2008 г. суд нарушил статьи 28, 29, 55, 56 Конституции РФ и в связи с этим ст. 99 УПК РФ, требующую учитывать объективные конституционные обстоятельства при решении вопроса об избрании меры пресечения.
4) Я не скрывался от органов предварительного следствия и суда, имею постоянное место жительства в Москве. Соучастия кого-либо в деяниях следствием не установлено, хотя обвинение мне предъявлено в деяниях в составе организованной группы. Неправильное применение уголовного закона на 08 апреля 2008 г. проявлено в том, что при исследованных в судебном заседании обстоятельствах моего уголовного дела Таганскому районному суду г.Москвы ошибочно было при решении вопроса о мере пресечения исходить из наличия группы лиц, участвовавших в совершении преступления. На подобные ошибки при неправильном применении уголовного закона указывалось Верховным Судом РФ (БВС РСФСР. 1978. № 11. С.6; 1980. № 10. С.2; БВС РФ. 2003. № 9. С. 15-16). На судебном заседании установлено, что выделенное из моего дела уголовное дело в отношении неустановленных лиц приостановлено еще в 2006 году, а на данный момент уже возможно прекращено. Этим доказано, что соучастников деяния нет и соответственно установлены они не будут. Квалификация преступления вменяемого мне по ч.4 ст. 159 УК РФ, позволяющая продлевать мне меру пресечения в виде содержания под стражей, на которую активно ссылается Суд, как определено, устанавливает неправильное применение уголовного закона. Это также является основанием для отмены определения от 08 апреля 2008 г. в соответствии с п.3 ч.1 ст. 379 УПК РФ. Составить фотопортрет несуществующего человека и признать его соучастником преступления правоохранительные органы не смогут. Так как отсутствие законности при производстве по моему уголовному делу в нарушение ст. 7 УПК РФ состоит в том, что я уже был привлечён к уголовной ответственности на основании фотопортрета несуществующего человека, причём впервые в истории уголовного права, то есть явно незаконно, против нравственности. В нарушение п.1 ч.1 ст. 73 УПК РФ фотопортрет несуществующего человека был включён в событие преступления, хотя общеизвестна юридическая норма, что точно нельзя включить несуществующего человека в событие преступления. Однако, на этом основании мне было незаконно и необоснованно предъявлено обвинение по ч.2 ст. 159 УК РФ, и я был арестован. Перевод на ч.4 ст. 159 УК РФ следователь произвёл по однотипному, но другому обвинению без возбуждения уголовного дела. В качестве события преступления по другому обвинению вменялось, что я в установленные заказчиком без сообщения мне сроки не воскресил или не исцелил людей. О возможности воскрешения или исцеления мной людей никто из заказчиков, получивших по уголовному делу статус потерпевших, как установлено на судебном следствии у меня не спрашивал. Это характеризует событие инкриминируемое мне стороной обвинения преступным, как совершенное против меня с целью заведомо противной основам правопорядка и нравственности. Не существующий человек или не выполнимые по требованиям правопорядка или нравственности события или деяния, не могут входить в событие преступления. То есть я нахожусь под стражей заведомо незаконно.
Версия государственного обвинителя о том, что обстоятельства не изменились, на момент 08 апреля 2008 г. не может быть обоснованной, так как оценка доказательств по этой версии носит односторонний характер (БВС СССР. 1961. №1. С.8).
Ссылка суда на то, что «обеспечить явку Грабового Г.П. иными мерами не представлялось возможным, объективно подтверждаются имеющимися в материалах дела документами (том 1 л.д. 46, 47, 48, 64, 68)» и, что якобы поэтому был осуществлён принудительный привод меня в качестве свидетеля для дальнейшего заключения под стражу, незаконна и необоснованна. Так как по моему уголовному делу нарушены требования ст. 11 Закона об оперативно-розыскной деятельности, а также положения инструкции о порядке предоставления результатов оперативно-розыскной деятельности утверждённой Приказом № 147 и далее МВД России. Поэтому нет законных оснований позволяющих суду в соответствии со ст. 89 УПК РФ сослаться на результаты оперативно-розыскной деятельности, по которым мне можно продлевать меру пресечения в виде содержания под стражей.
Оставление судом без удовлетворения ходатайства адвоката Цыганенко М.И. о прекращении моего уголовного дела незаконно в связи со следующим:
5) Неправильное применение уголовного закона, как о том свидетельствует судебная практика, проявляется в частности в применении закона не вступившего в силу (БВС РСФСР. 1973. №2. С.15). В определении от 08 апреля 2008 г. записано, что я обвиняюсь в совершении преступлений предусмотренных ч.4 ст. 159 УК РФ по 11 эпизодам, но вменяемые мне эпизоды до 08 декабря 2003 г. не могут квалифицироваться по ч.4 ст. 159 УК РФ, так как ч. 4 ст. 159 УК РФ появилась только после вступления в силу Федерального закона № 162-ФЗ от 08 декабря 2003 г. «О внесении изменений и дополнений в Уголовный Кодекс Российской Федерации». До 08 декабря 2003 г. статья 159 УК РФ имела только три части. Неправильная квалификация преступлений является следствием несоблюдения органами предварительного следствия и судом требований о полноте и объективности исследования обстоятельств дела (БВС РФ. 2004. №1. С.15). По моему уголовному делу допущены также существенные нарушения уголовно-процессуального закона так как была нарушена подследственность (БВС РСФСР. 1980. №6. С.7), не обеспечено право обвиняемого пригасить защитника по своему усмотрению (БВС РСФСР. 1984. №5. С.9). Всё это, а также отсутствие события преступления и состава преступления установленные в суде, позволяет в соответствии с п.2 ст. 254 УПК РФ и ч.7 ст. 246 УПК РФ прекратить уголовное дело в суде, так как по ст. 246 УПК РФ «Представленные доказательства не подтверждают предъявленное подсудимому обвинение».
В порядке ч.2 ст. 375 УПК РФ заявляю ходатайство об участии в суде кассационной инстанции.
; 
