В соответствии со ст. 377 (ч.3, ч.5) УПК РФ в обоснование доводов защиты я представляю дополнительные данные. Основанием для отмены постановления судьи Хамовнического районного суда г.Москвы Хазова П.А. от 01.03.2007 г. об оставлении без удовлетворения в порядке ст. 125 УПК РФ жалобы моей и адвоката Токарева Е.В. (судебный материал № 3/7-100/07) в соответствии со ст. 379 УПК РФ являются:
1) Несоответствие выводов суда, изложенных в постановлении, фактическим обстоятельствам уголовного дела. В Бюллетене Верховного Суда РФ 2001 г. №1 от 25 января в Постановлении №9П-2000 зафиксировано, что обязательным признаком объективной стороны преступления мошенничества является то, что лицо передающее деньги или ценности заблуждается относительно истинных намерений преступника, то есть не знает что его обманывают. Из этого Постановления №9П-2000 следует, что потерпевшие по предъявленному мне обвинению следователем Бреевым, были обмануты, так как за деньги не были оживлены люди. А потерпевший Ворсобин В.В. как это следует из всех постановлений о привлечении меня в качестве обвиняемого считал что за деньги можно из фоторобота несуществующего человека получить живого человека. Если бы Ворсобин В.В. так искренне не считал, тогда меня по действующему нельзя было бы привлечь в качестве обвиняемого. То есть потерпевшие считали что за деньги можно всё получить, и не воспринимали правильно обстоятельств имеющих значение для уголовного дела, так как в Христианстве есть понятие воскрешения души, а в моем Учении это христианское понятие входит в более общее определение восстановления информации. В соответствии со ст. 196 (ч.4) УПК РФ следователь Бреев М.С. должен был сначала назначить комплексную психолого-психиатрическую экспертизу потерпевшим, и только затем принимать решение по вопросу привлечения меня в качестве обвиняемого. Судя по постановлениям о привлечении меня в качестве обвиняемого от 09 и 15 июня 2006 года, и протоколу допроса от 20 июня 2006 года, потерпевшие не способны были правильно воспринимать обстоятельства имеющие значение для уголовного дела и давать показания, так как полностью исключили из их восприятия духовную и образовательную сферы деятельности человека, отнеся любые взаимоотношения только к материально-денежным в моём Учении «О спасении и гармоничном развитии». Они даже не восприняли слово “Учение”, которое подразумевает только один смысл “обучение”. Тем самым были нарушены мои конституционные права гарантируемые статьями 28 и 29 Конституции РФ. Нарушением уголовно-процессуального закона со стороны следствия был затруднён мой доступ к правосудию.
2) Суд не учёл обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда. В соответствии с частью 1 ст. 125 УПК РФ в судебном порядке защищается «доступ граждан к правосудию». То есть защищаются гражданские права. Судом не учтено, что в нарушение ст. 183 Гражданского Кодекса РФ сделки между потерпевшими и третьим лицом на услугу воскрешения, причём с неопределённым смыслом этого слова, заключались при отсутствии полномочий у третьего лица действовать от моего имени. А в момент консультации потерпевший не получил одобрения сделки. В соответствии со ст. 169 ГК РФ «Сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна». Все средства полученные от такой сделки взыскиваются в доход государства. То есть я не могу по закону получить деньги от такой сделки, а следовательно мне нельзя предъявить обвинение в мошенничестве. То, что сделка между потерпевшими и третьими лицами совершена с целью заведомо противной основам правопорядка или нравственности доказывается тем, что по этим сделкам я, без моего согласия к тому же, должен был совершить оживление лиц указанных потерпевшим выступающим в качестве заказчика. Заказчик, который затем стал потерпевшим, мог требовать исцеления указанных им людей за одну консультацию. А это против нравственности и правопорядка.
; 
